10 ноября 1982 г. на подмосковной даче скончался человек, который правил Советским Союзом с 1964 г. Одним он запомнился человеком, приведшим страну в обстановку беспросветного дефицита. Другим — первым советским вождем, который не был кровопийцей.
Но все помнят, что столько анекдотов в стране не рассказывали ни до Брежнева, ни после. В том числе и анекдотов про самого «дорогого Леонида Ильича». И мы не сможем без них обойтись даже в день смерти генсека.
Тачки Брежнева
Анекдот: Брежнев, выступая по радио, говорит:
— Мне недавно сообщили (пауза), будто бы все считают (пауза) будто вместо меня в машине ездит чучело. Так вот я официально заявляю (пауза) что вместо чучела в машине езжу я.
У Брежнева было не так уж много страстей. Одна из них — хорошие автомобили. Где и когда он научился водить машину, до сих пор неясно. Вероятно, это произошло еще до войны, в его бытность председателем Днепродзержинского горисполкома. Были у него когда-либо водительские права — тоже вопрос открытый. А вот то, что за руль Брежнев садился до конца 70-х годов — это факт.
Спокойный и рассудительный во все остальное время, Леонид Ильич в автомобиле совершенно преображался. В него как будто вселялся неведомый бес бесшабашности. Несколько раз он чуть было не разбился насмерть.
Однажды у него на большой скорости лопнуло правое переднее колесо. Машину занесло, но генсек смог удержать ее на трассе. В другой раз, в Крыму, он взялся покатать двух врачих из санатория ЦК, но на горном серпантине не справился с управлением. Машина чуть не улетела в пропасть. В последний момент Брежнев успел затормозить, чем спас двух женщин и себя от верной смерти.
Госсекретарь США Генри Киссинджер вспоминал об одной из поездок в Москву: «Однажды в Завидово Брежнев подвел меня к черному „Кадиллаку“, который ему подарил Никсон год назад. Брежнев сел за руль, я — рядом, и мы помчались с большой скоростью по очень узким и извилистым дорогам. Можно было только молиться, чтобы на ближайшем перекрестке появился полицейский и положил конец этой безумной гонке. Но кто бы осмелился остановить машину генерального секретаря партии».
Иностранные лидеры знали о любви Брежнева к автомобилям и охотно дарили ему дорогие тачки. Однажды, получив презент от руководства ФРГ в виде спортивного «Мерседеса», генсек посетовал, что тот покрашен не в пролетарский красный цвет. Пришлось дарить новый.
Пиджаки Брежнева
Анекдот: Брежнев стоит на трибуне и читает по бумажке:
— Сегодня наша страна провожает в последний путь выдающегося деятеля международного коммунистического движения, Генерального секретаря ЦК КПСС, Председателя Президиума Верховного Совета СССР, Маршала Советского Союза Леонида… Ильича… Брежнева… — Недоуменно смотрит на бумажку в руке, потом окидывает взглядом свою одежду:
— Извините, товарищи, я снова надел пиджак Андропова.
По воспоминаниям людей, которые обшивали Леонида Ильича (для этого в Кремле работало целое ателье), генсек был хорошим клиентом. Модельер Александр Игманд утверждал, что Брежнев был не лишен собственных вкусов и пристрастий в одежде.
«Брежнев никогда ни в чем не перечил, полностью доверял мне, но был при этом страшно консервативен. Например, он привык к трех-четырехпуговичным пиджакам, ровно таким, какие нынче в моде, а тогда, в семидесятые, была мода на двухпуговичные. Он даже слышать о них не хотел. Впрочем, однажды мне удалось его уговорить, и я сшил ему летний пиджак с низкими лацканами в соответствии с тенденциями. Он принял пиджак, как всегда, с благодарностью. Но, честно говоря, я его в нем никогда так и не видел».
Последняя примерка костюма на генсека состоялась за два дня до смерти Брежнева. В том костюме его и похоронили.
Болезнь Брежнева
Анекдот: телефонный звонок. Брежнев поднимает трубку:
— Дорогой Леонид Ильич слушает!
Те, кто застал только конец брежневской эпохи, помнят генсека старым и немощным. А ведь когда он пришел к власти, ему было всего 58 лет. Годы, однако, брали свое. Юрий Чурбанов, зять Брежнева, вспоминал: «Брежнев дряхлел. На Малой Земле он получил осколочное ранение в челюсть. Врачи уже не могли ничего исправить. С возрастом это только усугублялось. И Леонид Ильич чувствовал это. После каждого выхода на публику спрашивал: „Ну как я выступил?“. Все в один голос отвечали: „Здорово! Здорово!“. Но это же было не так. Он говорил все хуже и хуже… 9 ноября вернулся с охоты. Он был в хорошем настроении. Его врач Михаил Косарев измерил ему давление. Оно было нормальным — 120 на 80. Оставлять дежурных врачей дома было не в правилах Леонида Ильича. Он понимал, что у них свои семьи, дела, и он, как обычно, сказал Косареву: „Миш, ты езжай домой“. Брежнев еще собирался пожить. В последнее время, кстати говоря, он чувствовал себя гораздо лучше, чем прежде. А 10 ноября, в День советской милиции, около 6 часов утра он встал в туалет, вернулся в постель. Шторы в спальне были задернуты, он не любил яркого света. Виктория Петровна (жена генсека, — АиФ.) утром пошла выпить свой кофе без сахара. Смотрит на часы, нажала кнопку и обращается к начальнику охраны Александру Рябенко: „Саша, пора будить Леонида Ильича“. Он собирался утром поехать в ЦК просмотреть материалы пленума. 15 ноября должен был состояться пленум ЦК КПСС о научно-техническом прогрессе. По сути, замышлялась та же перестройка. Леонид Ильич чувствовал, что в обществе необходимы перемены и в кадрах тоже, и в последнее время говорил мне: „Надо молодых и трудоспособных выдвигать!“. Но задуманному не суждено было сбыться. Рябенко пришел, а у Леонида Ильича голова с подушки сползла. Вот так он и ушел из жизни. У него, говорят, тромб оторвался. Как ни старались охранники, ничего не могли уже сделать. Первым — не „скорая помощь“ и не Чазов! — первым приехал Андропов. Охрана ему сразу же доложила о случившемся. Андропов забрал бронированный портфель с документами и увез. Что в нем было, не знаю».
В материале использованы материалы порталов «Время СССР» и «Леонид Брежнев»